Эта статья входит в число хороших статей

Весенняя любовь

Материал из Википедии — свободной энциклопедии
Перейти к навигации Перейти к поиску
Весенняя любовь
Достоевский в 1863 году
Достоевский в 1863 году
Автор Фёдор Михайлович Достоевский
Язык оригинала русский
Дата написания 1859—1860

«Весе́нняя любо́вь» — задуманное, но ненаписанное произведение русского писателя XIX века Фёдора Михайловича Достоевского. Замысел произведения возник у писателя в 1859—1860 годах, во время возвращения из ссылки в Сибирь. В его основу лёг как реальный биографический материал, так и размышления Достоевского на тему психологии любовного соперничества и эмансипации женщины.

В сохранившихся набросках представлено несколько достаточно подробных вариантов развития задумки. Главными героями произведения должны были стать Князь, Литератор, Девочка и Чиновник; при этом некоторые характеры по мере работы над замыслом меняются практически на противоположные. Сюжет произведения строился вокруг сложных отношений дружбы и соперничества главных героев, которые и становятся основным приёмом Фёдора Михайловича. Замысел перекликается с другими замыслами и произведениями Достоевского.

Возникновение и развитие замысла[править | править код]

Замысел произведения возник у Достоевского в результате размышлений над одной из проблем, усиленно обсуждавшейся в русской публицистике конца 1850-х годов, — проблемой эмансипации женщины, возможностью уравнения её в правах с мужчиной[1]. Известные наброски задуманного произведения относятся ко второй половине 1859 года — началу 1860 года и были записаны в разное время. Основную работу писатель запланировал на 1860 год[2][3]. Изначально на странице черновика стояла дата «23 июня», когда предположительно возникла первоначальная идея, но позже Достоевский переделал её на «23 ноября», когда добавил основную часть замысла[2]. Из переклички замысла с «Дворянским гнездом» Тургенева, о прочтении которого Достоевский упомянул 9 мая 1859 года, исследователи творчества Достоевского делают вывод, что ранее содержательных записей по этому замыслу писатель не делал[4][2].

К 1857 году из-за ссылки в Сибирь в литературной деятельности Достоевского образовался восьмилетний перерыв[5]. Чтобы заработать денег и вернуться к публикациям в журналах, Достоевский из накопленного материала и замыслов к середине 1859 года заканчивает и отсылает в Петербург две повести: «Дядюшкин сон» для «Русского слова» и «Село Степанчиково и его обитатели» для «Русского вестника»[5]. Летом 1859 года ему уже разрешили покинуть Семипалатинск и переехать в Тверь[6]. Подготовка к отъезду в мае-июне, предположительно, и помешала развитию замысла про героиню «без своих слов»[1]. Литературные и жизненные перспективы казались Достоевскому обнадёживающими: прощение и восстановление в правах, множество новых замыслов и два договора на публикацию. Путешествие с востока на запад заняло полтора месяца: погода хорошая, задержек с лошадьми не было, в Омске он встретился со старыми знакомыми, посетил Тюмень, Екатеринбург, Казань, ярмарку Нижнего Новгорода, во Владимире встретился с семипалатинским знакомым «превосходнейшим, благороднейшим» Михаилом Хоментовским, впервые за долгие годы посетил Троице-Сергиеву лавру и в конце августа встретился с братом[6]. Всю осень Достоевский провёл в Твери, где за четыре месяца у писателя возникло несколько «летучих замыслов, которые вспыхивали в сознании, сталкивались друг с другом, но оставались невоплощёнными», среди которых роман со «страстным элементом», «роман-исповедь» в трёх частях, роман о человеке, «которого высекли»[7]. Здесь же писатель наконец-то вернулся к разработке планов «Весенней любви»[1].

В замысле Достоевского для создания исходной ситуации использовался реальный биографический материал, «психологическая коллизия — сложные отношения дружбы и соперничества» самого Достоевского и барона Александра Егоровича Врангеля. Дальнейшее развитие идеи о любовном соперничестве и поиски вариантов сюжета уже являются «самостоятельной разработкой психологической проблематики, в это время привлекшей внимание писателя». На неё в некоторой степени повлияли как впечатления от «Дворянского гнезда» Тургенева, так и последовавшая разнообразная критика романа, среди которой особенно выделялась статья Павла Васильевича Анненкова «Наше общество в „Дворянском гнезде“ Тургенева». Само название замысла — «Весенняя любовь» — восходит именно к этой статье. Также из неё писатель мог почерпнуть идею «столкновения чистой душою и сердцем девушки с низкими побуждениями и фальшивыми речами»[1].

Изначально произведение задумывалось как отдельная повесть, либо начало романа[4][8]. В наброске было представлено несколько достаточно подробных вариантов развития задумки[4]. Первые сведения о замысле были опубликованы советским литературоведом Николаем Леонтьевичем Бродским в 1922 году в 11 номере газеты «Московский понедельник»[9][4][2].

Персонажи[править | править код]

Главными героями произведения должны были стать Князь, Литератор, Девочка и Чиновник. К моменту возникновения замысла Достоевский ещё полноценно не продумал характеры; некоторые из них по мере развития черновых набросков меняются почти на противоположные[10].

Барон Врангель — вероятный прототип Князя

Изначально Князь задумывался писателем как подлый персонаж, объединяющий в себе черты классического Дон Жуана и гоголевского Хлестакова. Литератор же, напротив, должен был выступить в роли благородного рыцаря, но уже во втором варианте черновиков также оказывается подлецом. При этом если Князь представлен читателю просто бесхарактерным человеком, «слабым сердцем», то Литератор здесь уже «злодей-мститель с болезненным самолюбием». В первом варианте замысла Князь лишь подло поступает с девочкой-невестой, но к третьему варианту развязка ситуации резко меняется, и он «женится на обольщённой девочке». Его образ ненадолго перестаёт быть слабохарактерным, хотя в следующем варианте черновика эта черта возвращается и усиливается склонностью к подлости и низким поступкам. Литератор к последнему варианту меняется окончательно: из благородного рыцаря он превращается в безнравственного Дон Жуана и подлеца[10].

Исследователи отметили некоторую автобиографичность в замысле. Достоевский планировал рассказать о «семипалатинских мучениях», а прототипами главных персонажей, Князя и Литератора, с их сложными отношениями дружбы и соперничества с некоторой долей вероятности можно считать самого Достоевского и барона Александра Егоровича Врангеля[11][1]. Хотя среди реальных событий и наблюдений Достоевского исследователи подобной ситуации не обнаружили[1].

Главная героиня замысла, «девочка-невеста без своих слов», «робкая эмансипе» и невеста чиновника, с которой подло поступает Князь, рассматривалась исследователями творчества Достоевского, как аналог тургеневской девушки Елизаветы Калитиной из романа «Дворянское гнездо». По мнению Марины Загидуллиной, данное сравнение несколько натянуто, а героиня представляет собой «условие эксперимента» Князя и Литератора, противопоставление «дружбы-соперничества» которых и становится основным приёмом Фёдора Михайловича[10]. Во всех четырёх вариантах черновиков прослеживается постоянство её образа — «наивность, робость и одновременно способность на отчаянные поступки». По мере изменения замысла она оказывается соблазнённой либо Князем, либо Литератором, либо последовательно обоими персонажами[10].

Четвёртый персонаж замысла — «безобразный Чиновник», который в первом варианте черновика совсем не действует. Во втором варианте замысла образ должен был немного раскрыться, когда Чиновник приходит объясняться с Князем, обольстившим его невесту. К последнему варианту черновика роль Чиновника окончательно проясняется: он берёт взятку с Князя, чтобы «прикрыть грех» последнего[10].

Сюжет[править | править код]

Знатный и богатый Князь во время путешествия в компании будущего писателя, Литератора, соглашается остановиться на время в маленьком родном городке последнего. «Князь производит фурор» в местном подобострастном обществе, и в него влюбляется местная «девочка, невеста <…> безобразного чиновника», которая «заходит к нему и без возражений отдаётся ему». После чего она в письме просит жениться на ней, объясняя, что не хочет замуж за чиновника, либо наоборот, боится попросить о подобном, понимая их неравное положение в обществе. Узнавший об этом Литератор женится на ней[8].

Во другом варианте замысла Князь и Литератор уже изначально «ненавидят друг друга, а на деле они даже сами себя уверяют, что друзья»[13]. Князь, ставший более бесхарактерным,[10] немного влюбляется в местную девочку, которая боится его высокого положения и поэтому не выбирает его[13]. Оказавшийся в этом варианте замысла подлецом, Литератор[10] ведёт переписку с ней, уговаривая бросить чиновника, убеждая её в том, что князь пустой, и предлагая себя. В результате он «первый имел её, <…> злорадно отмстил красавчику князю и прямо объявил князю» об этом. В негодовании Князь сначала умоляет Литератора жениться, а потом сам «горячится, хочет жениться <…> имеет её, пугается скандала и уезжает». Князь и Литератор покидают город вместе. На станции Князь даёт Литератору пощёчину, после чего они расстаются[13].

Как вариант Достоевский рассматривал возможность того, что Князь в итоге женится на Девочке-невесте: «Ведь женился же прошлого года граф К. на бог знает ком». Также в четвёртом варианте замысла Литератор мог солгать о своих отношениях с Девочкой, которая оставалась невинной[13].

Перекличка с другими произведениями[править | править код]

Своей автобиографичностью и рассказом о «семипалатинских мучениях» данный замысел Достоевского перекликается с более поздней повестью «Вечный муж», а также неосуществлённым замыслом «Мысль на лету. В губернский город приезжает фельдмаршал…». Также семипалатинская тема связывает данный замысел с ещё одним ненаписанным произведением Достоевского — «Большой роман»[11]. Переработанная основа замысла попала в роман «Униженные и оскорблённые»[4].

Образ главной героини, по мнению исследователей творчества Достоевского, перекликается с образом тургеневской девушки Елизаветы Калитиной из романа Ивана Сергеевича Тургенева «Дворянское гнездо»[4][2]. Сама Лиза говорит про отсутствие слов: «А я так думала, что у меня, как у моей горничной Насти, своих слов нету». Позже это подчёркивает и Тургенев: «…у ней не было „своих слов“, но были свои мысли, и шла она своей дорогой»[2].

Образ Чиновника с его заверениями о принятии «самых благоразумных мер» после свадьбы перекликается с образом Петра Александровича из «Неточки Незвановой» и Петром Петровичем Лужиным из «Преступления и наказания»[10]. С замыслом «Весенней любви» частично связаны характеры Алёши и Вани из романа «Униженные и оскорблённые», сцена объяснения Настасьи Филипповны с князем из романа «Идиот», образ Лизы Тушиной из романа «Бесы»[4].

Примечания[править | править код]

  1. 1 2 3 4 5 6 Серман, 1972, с. 539.
  2. 1 2 3 4 5 6 Серман, 1972, с. 538.
  3. Соломина, 1972, с. 447.
  4. 1 2 3 4 5 6 7 Загидуллина, 2008, с. 287.
  5. 1 2 Сараскина, 2013, с. 319.
  6. 1 2 Сараскина, 2013, с. 333—334.
  7. Сараскина, 2013, с. 335—336.
  8. 1 2 Соломина, 1972, с. 443.
  9. Бродский, 1922.
  10. 1 2 3 4 5 6 7 8 Загидуллина, 2008, с. 288.
  11. 1 2 Загидуллина, 2008, с. 287—288.
  12. 1 2 Соломина, 1972, с. 446.
  13. 1 2 3 4 Соломина, 1972, с. 444.

Литература[править | править код]

  • Бродский Н. Л. Весенняя любовь: один из замыслов Достоевского // Московский понедельник. — 1922. — № 11.
  • Загидуллина М. В. Весенняя любовь // Достоевский: Сочинения, письма, документы: Словарь-справочник / под ред. Г. К. Щенникова и Б. Н. Тихомирова. — Санкт-Петербург: Пушкинский Дом, 2008. — С. 287—288. — 470 с. — ISBN 5-87324-041-8.
  • Назиров Р. Г. Герои романа «Идиот» и их прототипы // Русская литература : журнал. — 1970. — № 2. — С. 115—119.
  • Сараскина Л. И. Достоевский. — 2-е изд.. — Москва: Молодая гвардия, 2013. — 825 с. — 7000 экз. — ISBN 978-5-235-03595-9.
  • Серман И. З. Примечания // Ф. М. Достоевский. Полное собрание сочинений в тридцати томах / под ред. Г. М. Фридлендера. — Ленинград: Наука, 1972. — Т. 3. — С. 538—540. — 514 с. — 200 000 экз.
  • Соломина Н. Н. Наброски и планы 1859—1860 // Ф. М. Достоевский. Полное собрание сочинений в тридцати томах / под ред. Г. М. Фридлендера. — Ленинград: Наука, 1972. — Т. 3. — С. 443—446. — 514 с. — 200 000 экз.